Учебная работа. Реферат: Этология и социобиология

• отношения по поводу индивидуального существования
  особей. чтобы обеспечить себя необходимыми жизненными ресурсами, индивиды вступают между собой в конкуренцию, охраняют свои территории.
• отношения по поводу воспроизводства
  особей в ряду поколений – т.е. отношения между родителями по поводу потомства и – что ещё более важно по мнению Плюснина – межпоколенные отношения.
• Отношения, обеспечивающие особи устойчивость её положения в сообществе
  . Речь идет об упорядочивающих сообщество отношениях доминирования—подчинения, обусловливающих четкую иерархию. Отношения между особями в сообществе могут упорядочиваться не только по вертикали (иерархии), но и по горизонтали (специализация индивидов по ролям и функциям)
• отношения, обеспечивающие сохранение единства сообщества
  . Различные формы сплачивающих сообщество отношений перед лицом «чужаков» – других сообществ.

Понятно, что у инфузорий и насекомых, лемуров и шимпанзе (и тем более – в человеческом обществе) все эти отношения реализуются по-разному. Тем не менее это не умаляет значение «биосоциального архетипа». социальное поведение с упором на его значение для биополитики и будет основной темой последующего текста раздела.

5.5. Коммуникация

Коммуникация в мире живого (био-коммуникация
) понимается как обмен информацией между индивидами (клетками, много­клеточными организмами) и (или) группами
. Коммуникация – существенный компонент любого социального поведения, ибо трудно представить себе социальное поведение без «обмена информацией». Коммуникация может быть описана следующей схемой:

Как видно на схеме, акт коммуникации включает в себя следующие основные элементы:

• отправитель
  (тот, кто генерирует коммуникационный сигнал);
• адресат
  (тот, кому адресовано сообщение). Во время коммуникации отправитель и адресат могут многократно меняться ролями; всякий знает, что общение часто носит двусторонний характер даже в случае так называемой «коммуникации с множественным или неопределенным адресатом» когда, например, средства массовой информации в человеческом обществе сообщают всем гражданам некую новость (и у каждого из адресатов по крайней мере теоретически есть возможность послать свою реакцию или ответное сообщение на телестудию или иной носитель СМИ). Политические системы различаются по степени активности и эффективности «обратного канала связи» (например от простых «обывателей» -® к власть имущим). впрочем, и биосоциальные системы животных могут быть классифицированы в зависимости от того, в какой степени коммуникация в них является взаимной (или, наоборот, лишь односторонней)
• канал коммуникации
  (способ передачи информации); этот элемент коммуникации подробнее рассматривается ниже
• код
  (способ записи сообщения на соответствующем канале). Сообщение имеет форму «закодированного сигнала»
  , как и показано на схеме. Адресат сообщения часто представляет не пассивного приемника информации, а активного участника коммуникации. поэтому и восприятие сообщения, его декодирование носит характер «творческого понимания» (подчас «творческого непонимания» или даже игнорирования). Строго говоря, отправитель и адресат в ходе биокоммуникации используют не один, а два разных (пусть перекрывающихся) кода, отсюда и все, нередко имеющие политический характер, проблемы с «неправильным истолкованием», «взаимным непониманием» и др. Сходную проблему уже давно подметили литературоведы, утверждающие, что художественный текст приобретает в социуме, в кругу читателей, часто не совсем то значение, которое хотел бы в него вложить автор.

Указанная важная проблема несовпадения кодов адресата и отправителя существует в биосоциальных системах различных видов живых существ. Она усугубляется наличием помех
(все, что затрудняет передачу, восприятие и интерпретацию сообщения) и шума
(бессмысленная или не имеющая отношения к делу информация, также содержащаяся в канале коммуникации). Отметим также влияние контекста
(обстановка, в которой происходит передача информации) на смысл передаваемого сообщения.

Приведем разъясняющий пример с хорошо изученной системой коммуникации у одноклеточного организма, клеточного слизевика Dictyostelium discoideum
. В голодающей популяции некоторые особи (клетки, напоминающие амёб) вырабатывают циклический аденозиномонофосфат (цАМФ)
, воспринимаемый другими клетками как команда: «Сползайтесь: образуйте единую многоклеточную массу!» (получается так называемый митрирующий слизевик; далее образующий плодовое тело со спорами). В этой ситуации отправитель
информации — вырабатывающие цАМФ амебы; адресат
— остальные клетки (которые по истечении некоторого времени сами начинают генерировать цАМФ — становятся вторичными продуцентами); канал передачи информации
— химический; код
— соответствие между выбросом цАМФ и командой: «Сползайтесь!»; помехи
— разбавление сигнала (цАМФ) средой и другие факторы, затрудняющие оставку информации до адресата; «шум»
— присутствующие в среде небольшие количества цАМФ, равномерно вырабатываемые всеми клетками голодающей популяции и сами по себе не несущие информации («подпороговые количества» цАМФ, недостаточные для индукции формирования многоклеточного слизевика); контекст
— голодающая популяция D.discoideum
, восприимчивая к цАМФ («компетентная» к этому стимулу).

Коммуникация между живыми существами основана на нескольких основных эволюционно-консервативных (т.е. сохраняющихся в ходе эволюции) каналах передачи сообщений:

• Через непосредственный контакт
  живых организмов (клеток у одноклеточных существ1
  ). В приложении к животным этот канал обозначается как тактильный.
  например, муравьи передают тактильную информацию, касаясь друг друга антеннами. Приматы активно вступают в контакт с помощью передних конечностей, головы, туловища и других частей тела, включая гениталии. У человекообразных обезьян по сравнению с низшими обезьянами частота тактильных взаимодействий возрастает примерно в два раза, хотя, тем не менее, по мере приближения к человеку по эволюционной лестнице, роль физических контактов становится менее важной из-за прогрессивного развития других каналов коммуникации.
• Путем дистантных (распространяющихся в пространстве) химических сигналов
  (см. выше пример с микроорганизмом D. discoideum.
  Как у микро-, так и у многих макроорганизмов химическая коммуникация играет первостепенную роль. важный аспект этой роли – так называемая плотностно-зависимая (кворум
  -зависимая) коммуникация. В этом случае по концентрации сигнального вещества коллектив организмов оценивает собственную плотность. Если эта плотность достигла определенного порогового значения («кворума»
  ), то предпринимаются те или иные коллективные действия, например, свечение морских бактерий Photobacterium fischeri
  , атака паразита на организм-хозяин и др. (см. обзор Олескин и др., 2000). Кворум-зависимая коммуникация, вероятно, происходит, не только у микроорганизмов; ее аналоги находят, например, у малощетинковых червей2
  . Слово «кворум» указывает на очевидные аналогии с ситуациями в человеческих коллективах, когда решение о том, быть или не быть тому или иному событию, принимают в зависимости от численности коллектива. У высших животных химическая коммуникация обозначается как обонятельная
  (ольфакторная)
  . животные маркируют территорию пахучими метками, определяют по запаху социальный статус особи, её физиологическое состояние (например, готовность самки к спариванию), отличают своих детёнышей от чужих. взаимные обнюхивания животных – способ снижения агрессивности, мирного разрешения конфликтов. очень многие из сигнальных веществ (феромонов) являются эволюционно-консервативными, т.е. весьма сходны или даже идентичны у представителей различных биологических видов. Универсальные компоненты, возможно, входят в состав обонятельных маркёров пола у млекопитающих. поэтому в эксперименте люди и крысы правильно определяют по запаху выделений пол у многих животных (например, у сирийского хомячка3
  ). Ольфакторная коммуникация – эволюционно древний элемент группового поведения, однако её социальными факторами и ограничивается наличием визуального и акустического каналов коммуникации.
• путем восприятия электромагнитных волн или иных физических полей
  ; этот канал коммуникации также, очевидно, является дистантным
  . слабые электромагнитные волны служат каналом для коммуникации между бактериальными популяциями, разделенными слоем стекла (см. обзор Николаев, 2000). Дистантные взаимодействия на языке электромагнитных волн происходят и между двумя эмбрионами рыбы вьюна4
  . Переходя к высшим животным, включая человека, укажем на две возможных реализации данного канала (из которых первая аозможность является гипотетической): (а) телепатия
  , например «синаптическая телепатия» (А.М. Хазен) на базе электромагнитных полей нейронов мозга, которая не исключена в контактных группах людей и может вносить некоторый вклад, например, в передачу настроения (наряду с химической – ольфакторной – коммуникацией); (б) зрительный (визуальный
  ) канал коммуникации (ибо свет есть электромагнитная волна). Роль зрительной коммуникации наболее велика у эволюционно продвинутых групп животных с высокоорганизованной нервной системой, таких как головоногие моллюски, насекомые, птицы и млекопитающие. У приматов визуальная коммуникация опирается на богатый репертуар поз (наиболее статичная, эволюционно древняя форма визуальной коммуникации), телодвижений, мимики и жестов (представляющих, напротив, одну из молодых в эволюционном плане форм коммуникации, наиболее развитых у человекообразных обезьян). При переходе от низших приматов к высшим агрессивные элементы визуальной коммуникации (например, угрожающая мимика) постепенно оттесняются на задний план «буферными» (гасящими агрессию) элементами и далее – дружелюбными элементами. Примером последних может служить характерное для человекообразных обезьян (как и для вида Homo sapiens
  ) хлопанье в ладоши как выражение эмоциональности в контексте игры между особями.
• Посредством звуковых волн
  , что особенно характерно для высших животных (акустический
  канал)5
  , передаются предупреждения об опасности, регулируются взаимоотношениями между полами, поддерживаются контакты между особями (например, детеныш млекопитающего издает типичный «крик одиночества», пока его не обнаружит родительская особь). Вокализация (производство звуков) у животных связано с зонами мозга, вовлеченными в эмоции. поэтому звуки передают эмоциональное состояние, отношение одной особи к другой. Так, свист суслика отражает его страх, тревогу, хотя конкретное значение сигнала зависит от контекста (свист суслика может раздаваться при появлении хищника, при агрессивных действиях партнера, в незнакомой обстановке). У многих видов животных (например, у лемура галаго) звуки дружелюбных контактов имеют гармонический (музыкальный) спектр, а враждебных – шумовой (Дерягина, Бутовская, 1992). Звук представляет быстрый дальнодействующий канал коммуникации, позволяющий общаться за пределами прямой видимости. При всей значении зрительных средств коммуникации, именно звуковая коммуникация легла в основу человеческого языка. Есть данные о способностях шимпанзе к производству отдельных аналогов фонем человеческой речи (например, гласных а, у, о, э
  ). Однако, большинство ученых склоняется к убеждению, что гортань и нервная система человекообразных обезьян препятствуют освоению ими звукового языка человека, но они способны к запоминанию и адекватному использованию (вплоть до попыток абстракции) сотен слов на языке глухонемых (амслен).

1
У миксобактерий, например, коммуникация осуществляется с использованием сигнальных молекул (таких как белковый фактор С), прикрепленных к поверхности клеточной оболочки. Другая клетка считывает информацию, только прикоснувшись к оболочке сигнализирующей клетки.

2
Гайнутдинов М.Х., Яргунов В.Г., Варламов В.Е., Калинникова Т.Б., Гайнутдинов Т.М.
Эффект группы у малощетинковых червей Euchytraeus albidus
при действии высокой температуры тела // Докл. Росс. Акад. Наук. 1999. Т.368. № 4. С.565—567.

3
суров А.В., Соловьев А.В., Бодяк Н.Д.
Существуют ли общие маркеры пола в обонятельных системах млекопитающих? // Докл. Росс. Акад. Наук. 1999. Т.368. № 4. С.574—576.

4
Бурлаков А.Б., Бурлакова О.В., Голиченков В.А.
Дистантные взаимодействия разновозрастных эмбрионов вьюна. // Докл. Росс.Акад.Наук. 1999. Т.368. № 4. С.562—564.

5
По некоторым данным, звук (точнее, ультразвук) может участвовать и в коммуникации между бактериальными клетками (см. обзор Олескин и др., 2000).

различные каналы коммуникации часто используются животными в комбинации («комплексы коммуникации», Дерягина, Бутовская, 1992; Дерягина, 1999). Эти каналы используются для передачи от организма к организму таких типовых сообщений
, как идентификация
(отправитель сообщает о своем местонахождении, как бы «называет свое имя»), вероятность
(насколько вероятно то или иное действие), локомоция
(сигналы, подаваемые перед началом движения — скажем, хлопанье крыльями и другие «движения намерения» у птиц перед взлетом), агрессия
(комплекс сигналов об угрозе атаки), бегство
и др. (Дьюсбери, 1981). В разделе о невербальной коммуникации в человеческом обществе (см. ниже) дана иная классификация, отражающая типовые невербальные сообщения у человека и в значительной мере применимая также к высшим млекопитающим.

5.6. Агонистическое понятие включает: а) агрессию; б) изоляцию (избегание); в) подчинение
. понятие «агонистическое поведение» имеет биополи­тическое достаточно широком эволюционном диапазоне, приложимо к человеческому обществу и трансформируется в политические параллели. помимо животных, к которым понятие агонистического поведения традиционно прилагается в этологической литературе (вслед за классическими работами К. Лоренца, Н. Тинбергена и других исследователей поведения), имеются данные об аналогичных формах взаимоотношений у микроорганизмов. Так, чистая микробная культура может реагировать на контакт с другим микроорганизмом (конкурентом) усиленной выработкой антибиотиков — химических агентов, разрушающих постороннюю микрофлору, задерживающих ее рост или инактивирующих ее каким-либо иным способом (например, превращая клетки конкурента из регулирующих функциональный уровень внутренней жизни организма»>вегетативных форм в покоящиеся споры). Аналогом агонистического поведения можно считать и аллелопатию у растений — выработку соединений, токсичных для других растений.

Агонистические отношения неизбежны и в человеческом обществе, более того, они служат стержневой политической проблемой в любом государстве и во всякую эпоху истории. Наиболее разрушительная форма агонистических взаимодействий в человеческом обществе – войны как организованные межгрупповые конфликты
(аналоги есть и в сообществах других приматов). Непрекращающиеся конфликты между государствами, между партиями и «группами давления», между разными эшелонами и ветвями власти, между отдельными политическими деятелями, просто между гражданами той или иной страны наполняют политическую жизнь и в относительно мирное время. Исследования агонистических (враждебных, конфликтных) форм поведения в человеческом обществе, в том числе и в сопоставлении с другими биологическими видами, имеет большое социальных технологий (см. ниже), нацеленных на их преодоление или по крайней мере смягчение и направление в социально конструктивное, творческое, русло, а также на культивирование лояльных (неагонистических) форм взаимодействия людей в социуме.

<внимание: ниже пропуск части текста, см. печатную версию>

5.7. лояльное (неагонистическое) поведение

Речь пойдет о «дружественнных», сплачивающих биосоциальную системы взаимодействиях между организмами. К наиболее важным формам такого поведения принадлежат афилиация и кооперация. В подразделе об афилиации рассматривается и тесно с ней связанное социальное облегчение. Данные формы поведения являются эволюционно-древними, но реализуются и в человеческом обществе. Эти формы в схематической классификации Ю. Плюснина отвечают в основном за «поддержание стабильности биосоциальной системы«.

Но даже у биологических видов, почти лишенных социальности (одиночных), может иметься форма лояльных отношений, связывающая родителей и детей (особенно мать и детеныша). Уход за детенышем, защита и обучение его принадлежат по Плюснину к иной категории – к межпоколенным отношениям. По мнению Айбль-Айбесфельдта и ряда других видных этологов, дружественные отношения внутри социума в целом – даже между не-родичами – сформировались в ходе развития именно эволюционно-консервативных (по крайней мере в пределах теплокровных позвоночных) отношений в системе мать-детеныш. У млекопитающих заботливое поведение, включая ласку, взаимное облизывание, кормление и оборону, а также инфантильное («детское») взаимоотношений. В человеческом обществе лояльные отношения в пределах рода, племени, группы, нации и др. – это тоже во многом форма взаимоотношений, производная от отношений между ребенком и его матерью.

В контектсте лояльного поведения в этологии и биополитике рассматривается характерная для птиц и млекопитающих (включая, конечно, человека) способность играть. Игра, даже если и включает ритуализованные и смягченные элементы агонистического поведения (скажем, распространенная у детенышей потасовка, принимающая у Homo sapiens
форму «игры в войну»), четко отличается от подлинного конфликта и обычно стимулирует собой другие формы лояльного, а не агонистического, поведения. Биополитический потенциал игрового поведения еще не в полной мере оценен. Политическим системам еще предстоит разобраться, когда, в каких случаях и по каким правилам подлинные конфликты могли бы быть заменены игрой в конфликт. Международные олимпиады и особенно Биос-Олимпиады, пропагандируемые Б.И.О., указывают многообещающий ориентир в этом направлении.

Игровое врожденные, так и приобретаемые путем обучения программы поведения в характерных ситуациях. Например, многие игры у детей включают в себя брачные партнеры (игра в свадьбу, медосмотр); 3) родители—дети (дочки—матери).

<Внимание: ниже пропуск части текста, см. печатную версию>

Этологи, начиная с К. Лоренца, отмечают, что у живых существ афилиация и изоляция, кооперация и конкуренция, «любовь» и «вражда» переплетаются в ежедневном общении как в трагедиях Шекспира. Неагонистические (лояльные) и агонистические отношения нередко предполагают друг друга, поскольку (1) дружба часто предполагает наличие общего врага, перед лицом которого сплачиваются группы зеленых мартышек или недружественные в мирное время страны (СССР и США в период Второй мировой войны); (2) даже в рамках отношений между одними и теми же партнерами агонистические и лояльные формы поведения могут представлять собой разные этапы реализации одной и той же поведенческой реакции. Сурки приветствуют друг друга при встрече, что трактуется как афилиативная реакция, но долгое приветствие может перейти в драку с последующим убеганием одного из партнеров. Все эти факты позволяют говорить о том, что агонистические и неагонистические взаимодействия – разные края одного спектра форм социального поведения. Социальные технологии в человеческом обществе, нацеленные на преодоление или смягчение агонистических форм поведения в пользу лояльных форм – афилиации и кооперации, должны учитывать рассмотренный факт сложного переплетенияя, взаимопроникновения дружественных и агонистических форм поведения.

Биополитика тесно связана с этологией и другими областями биологии, ведающими поведением живых организмов. среди которых значительный интерес представляет поведение, зависящее от импринтинга). особое биополитическое значение имеет изучение социального поведения как многообразия поведенческих взаимодействий между особями, относящимися к локальной внутрипопуляционной группировке. социальное поведение обычно сопровождается коммуникацией — обменом информацией между индивидами (клетками, многоклеточными организмами) и (или) группами по различным каналам (контактные и дстантные, физические и химические). социальное поведение можно подразделить на
1) агонистическое, включающее формы поведения, связанные с конфликтами между живыми организмами: агрессию, изоляцию, подчинение; 2) неагонистическое (лояльное, «дружественное»): афилиацию, кооперацию, а также социальное облегчение и имитацию. Социальные технологии по преодолению агонистических форм поведения у человека в пользу лояльных форм, должны учитывать факт сложного переплетенияя дружественных и агонистических форм социального поведения
.

5.8. Кратко о социобиологии

Говоря о кооперации и особенно о «дилемме заключенного», мы фактически вторглись в «вотчину» социобиологии с характерными для нее концепциями родственного и реципрокного альтруизма. понятие «социобиология», затронутое во вводном разделе (1.2.1.), будет охарактеризовано более конкретно в этом и последующих подразделах книги. Социобиология
определяется как систематическое изучение биологического базиса социального поведения у животных и человека
и, по словам одного из ее основателей Э.Уилсона, представляет собой гибридную дисциплину, включающую в себя знания из области этологии, экологии и генетики с целью выяснения общих принципов, отражающих биологические свойства целых социальных систем
.

Социобиология как предмет во многом основана на сравнении разных социальных видов живого. Она исходит из современного варианта дарвинизма (синтетической теории эволюции (см.)), но объясняет и такие процессы, которые с трудом могут быть согласованы с дарвинизмом в его классическом понимании, .например, явления самопожертвования особей (альтруизма
), на базе представлений о родственном отборе, совокупной приспособленности и др., о которых мы подробнее поговорим ниже. Многие биополитики одновременно являются социобиологами, применяя социобиологию. к организации человеческого социума. Так, Г. Шуберт ведет речь о «социобиологии человека«
, считая ее пригодной для объяснения ряда политических явлений и процессов, таких как «твердолобость» (консерватизм, привязанность к групповым интересам) политических деятелей, непотизм (кумовство) и даже политические и военные конфликты.

Отметим, что с исторической точки зрения биополитика предвосхитила развитие социобиологии. Если биополитика ведет отсчет с 1964 г. (первая статья Л. Колдуэлла с таким заглавием), то первые работы Э.О.Уилсона по социобиологии появились в конце 60-х годов, за ними последовала знаменитая книга «Социобиология: новый синтез» (Wilson, 1975). Хотя работы по биополитике появились на несколько лет раньше первых публикаций по социобиологии, социобиология успела оказать такое сильное влияние на биополитику и связи между этими двумя дисциплинами были столь тесными, что многие биополитические исследования могут рассматриваться одновременно как исследования по социобиологии.

<внимание: ниже пропуск части текста, см. печатную версию>

Социобиология — систематическое изучение биологического базиса социального поведения у животных и человека на базе знания из области этологии, экологии и генетики с целью выяснения общих принципов, отражающих биологические свойства целых социальных систем. Родственный Альтруизм — самопожертвование особи ради близкого родича, если оно способствует сохранению в популяции генов, общих для него и для этого родича, т.е. повышению совокупной приспособленности альтруиста. Взаимный альтруизм – самопожертвование ради другого индивида независимо от степени родства, если только последний готов к аналогичной жертве. Эволюционно-стабильная стратегия определяется как такая стратегия (поведения, репродукции и др.), которая не может быть преодолена никакой другой стратегией, если только она принята большинством индивидов в популяции.

5.12. Биосоциальные системы

Биосоциальные системы — объединения особей, в той или иной мере характеризующееся афилиацией и кооперацией между ними.
Биосоциальные системы состоят из индивидов одного вида (гомотипичные
), или нескольких видов (генеротипичные
) Гетеротипичные (многовидовые) биосоциальные системы обозначаются также как ассоциации
. Примерами гомотипичных биосоциальных систем, которые мы в основном и будем рассматривать в этом разделе (но не в разделе 7, подразделе 7.1.!) могут служить бактериальная колония, семья муравьев, стая рыб, школа китов, прайд львов, группа мартышек; как особую эволюционно-продвинутую форму биосоциальных систем рассматривают и человеческое государство. Как уже было отмечено, важное свойство любых биосоциальных систем – взаимное тяготение их членов (т.е. афилиация). Не меньшее значение имеет и кооперация. Кооперация в рамках биосоциальной системы включает, например, коллективный уход за детенышами (примером может служить забота о чужом потомстве – аллопарентальное индивидам, входящим в их состав, защиту6

от неблагоприятных факторов среды, включая потенциальных агрессоров, хищников, паразитов и др. Так, маневренные стаи рыб способны сбить с толку хищника. На базе биосоциальных систем формируются так называемые оборонительные группировки. Например, у мускусных быков при нападении хищника молодняк получает места в центре стада, занимающего «круговую оборону». Биосоциальные системы также усиливают (амплифицируют) и синхронизируют сигналы отдельных особей, которые сами по себе слишком слабы, чтобы вызвать тот или иной эффект. Пример, относящийся к человеку, дан в строчках В.В. Маяковского (поэма «Владимир Ильич Ленин»):

6
защита от внешних воздействий характерна и для микробных биосоциальных систем: «Микробные колонии характеризуются функциональной специализацией слагающих их клеток и предоставляют этим клеткам ряд преимуществ «социального образа жизни», таких как повышенная устойчивость к антибактериальным агентам, более эффективное использование питательных субстратов, особенно в пространственно ограниченных экологических нишах» (Олескин и др., 2000, P. 309).

Единица!
Кому она нужна?!
голос единицы тоньше писка.
Кто ее услышит?—
Разве жена!
И то
если не на базаре,
а близко.

многие характеристики биосоциальных систем распространимы на внутриорганизменные ткани как своего рода «клеточные коллективы», особенно в тех случаях, когда клетки имеют значительную свободу перемещения в тканях животного организма (примеры: амебоциты губок и кишечнополостных; иммуноциты высших организмов) или в процессе эмбрионального развития (нервные клетки). П.Корнинг рассматривает с биосоциальных (и более узко: биополитических) позиций даже отдельную клетку, если в клетке имеются внутренние биосоциальные взаимоотношения с автономными органеллами (митохондриями, пластидами), потомками микроорганизмов — эндосимбионтов.

Биосоциальные системы характеризуются, при всей специфике каждой из них, рядом общих закономерностей. Биосоциальные системы могут быть охарактеризованы и сопоставлены между собой по множеству различных параметров (размер, продолжительность существования, стадия «социального возраста» и др.). однако, с биополитической точки зрения особенно значимыми представляются следующие характеристики:

• иерархическая структура, «отношения взаимной соподчиненности» в терминологии Ю.М.Плюснина (1990);
• координация (см.) поведения особей — основа существования и регуляции жизнедеятельности в рамках биосоциальных систем;
• контактная и дистантная коммуникация (см. выше);
• дискретность: наличие четких фаз индивидуального и коллективного поведения и развития (включая развитие всей биосоциальных систем — что в применении к Homo sapiens
  описывается как «история человеческого общества»);
• тенденция к формированию качественного многообразия форм (дифференциация: морфологическая, физиологическая, поведенческая). На уровне индивида это возрастная дифференциация (например, метаморфоз у насекомых); на уровне всей биосоциальной системы речь идет о дифференциации функциональных групп особей, каст, семей, гнезд, и др.;
• другие биополитически значимые свойства биосоциальных систем (ролевые конвенции, биосо­циальное пространство), которые также обсуждаются в последующих подразделах.

далеко не все живые организмы формируют развитые биосоциальные системы с иерархической организацией, внутренней структурой и другими характеристиками. В многообразии живых организмов имеется сложная гамма переходов от 1) одиночного (солитарного
) образа жизни через 2) субсоциальный
образ жизни с временными объединениями организмов при миграции, совместном принятии пищи, агрегациями (группировки, создаваемые под влиянием химических сигнальных факторов) и 3) пресоциальный
образ жизни (совместная жизнь, связанная с сексуальными контактами) до 4) эусоциального
образа жизни с перманентным структурированными биосоциальными системами. последние бывают столь внутренне консолидированы, что напоминают целостные живые организмы («супраиндивидуация»)
по ряду важных характеристик. Так как все особи в группе согласованы по уровню активности (cм. также следующий подраздел о «координации»), в ряде случаев можно говорить о стадиях сна или бодрствования всей системы (скажем, муравейника), об ее эмоциональном статусе. сказанное в значительной мере приложимо, как указывал К. Лоренц, и к поведению человеческих толп, которые при наличии сильных эмоциональных стимулов целиком переходят в состояние возбуждения (гнева, страха, ликования и др.).

Колонии кишечнополостных (сифонофоры), мшанок, социальных насекомых обозначаются в литературе некоторыми авторами как «сверхорганизмы», что однако вызывает возражения в силу качественной несводимости объединения многоклеточных существ к струкуре организма, построенного из клеток и тканей (см. например, Захаров, 1991). «Биополити­ческий аналог» таких процессов надорганизменной интеграции связан с волновавшим уже умы мудрецов Древности вопросом: Что есть человеческий социум – сообщество из многих индивидов или единый «сверхорганизм»
(тогда человеческие индивиды – лишь «клетки» той или ной специaлизированной «ткани» в «органах» этого «суперсущества»)?.

традиционные кастовые системы тяготеют к варианту эусоциальности и тоже многократно сравнивались на протяжении истории с целостными организмами (где, например, отдельные группы, классы, касты – лишь органы целого), а демократические системы в некоторых случаях сопоставимы даже с крайне рыхлым в социальном плане, почти солитарным образом жизни («мой дом – моя крепость»). Тоталитарные системы ХХ века тяготели к лозунгу «

понятие «биосоциальная система» тесно связано с одной из центральных проблем биополитических исследований — вопросом об эволюционно-биологических корнях человеческой государственности и социальности в целом., рассмотренным в главе 3. Не меньшее значение имеют общие свойства биосоциальных систем и в приложении к некоторым важным граням современных политических систем и их элементов — человеческих индивидов как субъектов политических процессов.

<Внимание: ниже пропуск части текста, см. печатную версию>

Биосоциальные системы — объединения особей (в типичном случае — одного вида), в той или иной мере характеризующееся афилиацией и кооперацией между ними. Способность формировать биосоциальные системы (биосоциальность) — весьма эволюционно-консервативное свойство живого. Существенным свойством биосоциальных систем является заимное согласование поведения ее особей (социальная координация), которая осуществляется разными путями: 1) посредством подражания большинства индивидов лидерам; 2) путем локального контакта; 3) путем делокализованной передачи управляющей информации от особи к особи по эстафете; 4) за счет заполняющих биосоциальную систему диффузных стимуляторов (химических соединений, физических полей). К типичным свойствам большинства биосоциальных систем следует отнести также иерархию доминирования (с доминантом на вершине), хотя возможны и почти горизонтальные, уравнивающие социальные ранги, взаимоотношения. Иерархия может иметь сложный, нетранзитивный, расщепленный характер. Вся совокупность взаимодействий между особями в биосоциальной системе может быть представлена как многомерное «биосоциальное пространство«, в котором обитает индивид, опутанный сетью «конвенций» — норм поведения в данной биосоциальной системе.

5.16. Подходы к интерпретации политических проблем на базе этологии и социобиологии

В предшествующем тексте фактически уже шла речь о приложении этологии и социобиологии к решению проблем политологии (например, проблемы власти). Данный раздел посвящен избранным конкретным аспектам политики, которые могут быть интерпретированы с биополитических позиций. учитывая многоуровневость человека, в каждом случае биополитический подход должен дополняться подходами социальных и гуманитарных дисциплин.

5.16.1. Политическое Лидерство и харизма.
Политическое лидерство — важный конкретный случай лидерства вообще. Политический лидер способен изменять ход событий и политических процессов за счёт мобилизации людей в направлении совместной деятель для реализации определённых целей
. Политическое Лидерство представляет собой комплексное, во многом социокультурное, явление, изучаемое средствами политологии, политической социологии и ряда других социальных наук. Успех политического лидера зависит от его личных качеств, сложившейся политической ситуации, поведения подчиненных ему людей, средств осуществления власти и др.

Несмотря на социокультурную детерминацию, некоторые важные грани политического лидерства допускают биополитическую интерпретацию на базе его сопоставления со сходными явлениями в биосоциальных системах. рассмотрим явление харизматического
лидерства. Термин «Харизма«
(греч. charisma — благодать, дар божий) введен немецким социологом М.Вебером. Он означает особый тип лидерства, опирающийся не на традицию (это было бы традиционное
лидерство) и не на закон, конституцию и др. (легитимное
лидерство в классификации Вебера), а исключительно на особый дар лидера, способного очаровывать и влечь за собой массы людей. Харизма создает эмоциональный стимул к добровольному подчинению людей под контролем лидера, которому приписываются экстраординарные (магические, сверхъестественные, героические) качества личности
. Харизма очевидным образом зависит от социокультурных факторов и во многих случаях имеет немаловажную духовную компоненту. лишь некоторые из типов харизматического лидерства включают существенную биосоциальную составляющую. И в этой мере можно сравнивать харизму лидера в человеческом обществе с аттрибутами вожака группы обезьян или иной биосоциальной системы. Известно, что харизматический лидер, если его власть не опирается на аппарат насилия, должен постоянно подкреплять свою харизму, демонстрировать свои экстраординарные способности. Этот факт допускает биополитическую интерпретацию – сходным образом статус доминанта в биосоциальной системе животных зависит от постоянной передачи ритуализированных сигналов доминирования подчиненным особям. Стремление «простых граждан» повиноваться «сильной личности» уподобляется, в рамках этой интерпретации, поведению подчиненных животных в биосоциальной системе. Эти подчиненные особи, хотя и имеют низкий статус, все же пользуются благами социального образа жизни, которых они лишаются при попытке перехода к существованию в одиночку, чреватому гибелью или невозможностью найти полового партнера.

Биополитик Р.Д.Мастерс говорит об особом чувстве «политического здоровья», «физиологического комфорта«, «защищенности», которые испытывают люди в непосредственной близости от харизматического лидера (А.Т.Зуб приводит в лекциях пример с Б.Н.Ельциным, чью машину окружали толпы народа во время его визита а Ленинград в 1990 г.). Единомышленники, поклонники стремятся приблизиться, даже прикоснуться к своему кумиру. Р. Мастерс формулирует по этому поводу весьма убедительную гипотезу: «Чем ближе индивид к доминирующему вождю, тем в меньшей степени различаются их суждения»
(Masters, 1983, S.90), что и придает почти физический смысл известным с советских времен словам о том, что, например, «рабочий класс еще теснее сплотился вокруг партии и ее вождя». Сам наделенный харизмой лидер тоже испытывает ответное чувство уверенности в себе, укрепляется в мысли, что он и вправду «избранник божий», когда «купается в массах». Как не вспомнить здесь аналогичные опыты М.Т.МакГвайера (McGuire, 1982) с африканскими зелеными мартышками-верветками, у которых доминант сохраняет присущий ему высокий уровень серотонина в крови (это – нейрохимический критерий доминирования, см. ниже в разделе 6), только в том случае, если он постоянно видит подчинение себе со стороны других индивидов (особенно противоположного пола)? Предполагается значительный вклад в диалог «харизматический лидер — подчиненный» бессловесного общения — невербальной коммуникации (см. 5.16.2 ниже), включающей общие для всех приматов позы, жесты, мимику и, вероятно, также обонятельные сигналы доминирования и подчинения. конечно, запахи как средства невербальной коммуникации исключаются в ситуации «общения через телеэкран». Но тренированные политики умеют даже и в этой ситуации создавать иллюзию бликого физического, почти телесно ощутимого, контакта. Такую способность приписывали кандидату в президенты России 1996 года А. Лебедю.

По наблюдениям Мастерса, только часть избирателей обращает преимущественное внимание на содержание речей кандидатов в президенты, другая же часть (особенно колеблющиеся избиратели) реагируют на невербальные стимулы. Как показали исследования (Sullivan, Masters, 1988), люди без принадлежности к определенной политической партии легко подпадали под влияние невербальных сигналов президента Рейгана и подсознательно игнорировали все то, что сообщали о нем СМИ. Во время президентских выборов 1992 года в США Мастерс выключал звук у телевизора и наблюдал за невербально воспринимаемым имиджем кандидатов. Клинтон с самого начала избирательной кампании казался победителям по невербальному имиджу. «У нас были миллионы лет реагирования друг на друга, на наших детей, любовников, партнеров, врагов – таков был социальный репертуар приматов, то к чему мы были специализированы… Журналисты и специалисты по социальным наукам сосредоточили все внимание на вербальной информации, и люди забывают, насколько мощной является система «невербальной коммуникации»
(Masters, цит. по McDonald, 1996, p.A7). В этом заключена биополитическая проблема и определенная опасность для общества, так как чисто «биосоциальным путем«
(несмотря на бесполезный и даже вредный характер политической платформы) на высокие посты в государстве могут проникнуть безответственные люди, способные ввергнуть страну в хаос, войну и т.д. подобная опасность усиливается в тех случаях, когда нет сложившихся демократических традиций и развитого гражданского общества , а исход избирательных компаний решается в поединке между «сильными личностями».

В состоянии тревоги, страха люди ищут защиту у сильного, поддерживающего и защищающего их лидера. В экспериментах Р. Мастерса и Б. Уэя испытуемым показывали змей или черепа (эволюционно-древние стимулы страха). вслед за этим те же испытуемые смотрели видеосюжеты с участием кандидатов в президенты США, отснятые на выборах разных лет. Встревоженные пугающими объектами, люди эмоционально тянулись только к одному из кандидатов – Клинтону. Мастерс напоминает в этой связи, что рейтинг Клинтона возрос на 11 пунктов после террористического акта в г. Оклахома. «Это механизм, который вызывает к жизни диктатуру и тоталитаризм. Когда страх выходит из-под контроля, мы готовы … отдать всё ради безопасности»
(Masters, цит. по. McDonald, 1996, P.A14). Как и у других приматов, жесты политиков и государственных деятелей являются также поводом для успокаивающих ритуалов, которые придают подчиненным уверенность и облегчают достижение социального единства.

Рассматривая политическое Лидерство с учетом данных этологии, биополитики обращают внимание, например, на взаимоотношение «лидер—подчиненный»
в экстремальных ситуациях – войны, революции и их подготовка. Сравнивая человеческий социум с группой шимпанзе и даже с птичьей стаей, Мастерс подчеркивал, что организационная деятельность лидеров революции есть аналог «движения намерения»
(см. 5.14.1), которому повинуются массы, находящиеся на стадии «лихорадки и готовности к действию».

В начале подраздела было указано, что только некоторые из типов «харизмы» могут быть интерпретированы с биосоциальных позиций. соответствующую группу политических деятелей, опирающихся в первую очередь на невербальные, «обезьянии» стимулы, можно несколько огрубленно назвать «биосоциальные лидеры». Они воспринимаются своими поклонниками (избирателями в ходе предвыборных компаний) в основном зрительно
(жесты, телодвижения, позы), а не на слух.
Говоря языком психологии восприятия, речь идет о визуальной (зрительной)
модальности восприятия, а акустическая (слуховая)
модальность отступает на задний план, как и рациональное содержание политической программы лидера, который может нести откровенный вздор, но остается «обаятельным и привлекательным». В ход идут динамичные жесты, мимика, позы (например, взгляд поверх аудитории — общий для приматов сигнал доминирования). «Биосоциальные лидеры» могут использовать также кинэстетическую
модальность — когда даже на расстоянии лидер создает впечатление непосредственного физического контакта с аудиторией, для чего служат разного рода придыхания, паузы в речи и др.

«Биосоциальные лидеры» вполне компетентны в роли руководителей малых групп калибра сообщества шимпанзе или группы охотников-собирателей, однако их переход к роли политических лидеров гигантских сообществ людей типа современных государств чреват негативными последствиями, если только они не приобретают себе в помощь (и умело используют) компетентных профессионалов-экспертов, не обладающих харизмой, но компенсирующих недостаток политической комптентности «биосоциальных лидеров«. Напомним, что в роли коллективных экспертов-референтов в подобных ситуациях могут выступать сетевые группы, в том числе и «хирамы» (раздел 4).

В противоположность «биосоциальным лидерам«, несомненно меньший вклад биосоциальной составляющей имеется у лидеров типа политических учителей
. Биосоциальная составляющая взаимоотношений с другими людьми даже работает против «политических учителей». Они не демонстрируют доминантные позы и жесты и даже сигнализируют о своем подчиненном ранге (по обезьяньим понятиям). Но подобные политические деятели опираются на вербальные средстав коммуникации, соответственно, на акустическую
модальность восприятия. Их телодвижения и жесты статичны, часто сведены до минимума и отражают лишь уважение к аудитории (например, рука удерживается на уровне груди во время доклада). «Политические лидеры» черпают свой авторитет из достоинств предлагаемых ими политических программ, они часто не столько лидеры, сколько пророки. Из деятелей современности к типу «политических учителей» близок академик А.Д. Сахаров. На эту тему автором данной книжки написана в 1995 г. листовка для лаборатории «Грядущее» при московской городской думе под названием «Биосоциальные лидеры или политические учителя: кого мы выбираем?»

5.16.2. Невербальная коммуникация в человеческом обществе и ее биополитическое
. От роли телодвижений и жестов в судьбе «биосоциальных лидеров» естественно перейти к значению невербальной коммуникации вообще (в конце подраздела мы еще вернемся к харизме политического лидера). Невербальная коммуникация (от лат. verbum — глагол, слово и communicatio — общаюсь) в человеческом обществе включает все формы передачи информации без помощи языка.
Невербальная коммуникация уподобляет человеческий социум сообществам других живых организмов, где это единственный способ коммуникации, за вычетом только человекообразных обезьян с зачаточными формами вербального языка (довербальная коммуникация). однако в человеческом социуме невербальная коммуникация сосуществуент с вербальной и находится под сильным влиянием последней, что следует признать спецификой человека.